Заблудшая душа. Переселенец - Страница 34

Это не лезло ни в какие ворота! Кронайцы, а кичливые омарцы в особенности, всегда возвращались из походов с большой помпезностью. Тем более когда имелись именитые пленники. Их прогоняли через весь город под улюлюканье толпы, для этого даже тюрьму построили на противоположной от порта стороне острова. Но сегодня на набережной собралось лишь несколько десятков случайных зевак и царские гвардейцы возле фургона. Похоже, старший Омар не очень-то хотел придавать огласке свою аферу.

«Коршун» отдал кормовой якорь и минуту спустя мягко толкнулся бортом в причал. Матросы быстро закрепили швартовы и сбросили на доски пирса широкие сходни. Я не хотел показывать Лару слишком возбужденным возвращением домой пиратам, поэтому не виделся с нею со вчерашнего дня.

Девушка появилась из трюма перепуганная и совершенно подавленная. Остатки смелости покинули ее, и казалось, что она вот-вот заплачет. Старшина «Коршуна» передал пленницу мне и сразу ушел по своим делам. Два здоровых пирата вытащили из трюма связанного Джайме и понесли его к фургону. Мы с Ларой шли медленно, и когда капитана проносили мимо нас, стало видно, как он бешено вращает глазами. Но это была лишь бессильная злоба – канаты укутывали его как куколку шелкопряда, а взыскаться по этому поводу мешал кляп.

– Мне страшно, Эдгар. Помоги, – тихо прошептала Лара, и в ее голосе не было ни игры, ни кокетства, только животный страх.

Когда пленников поместили в фургон, я заметил, что невдалеке крутится старшина «Ласточки». Царские гвардейцы не подпускали его ближе, поэтому пришлось идти самому.

– Витор, как корабль?

– Все в порядке, с возвращением, капитан, – радостно улыбнулся седовласый старшина с пышными, но аккуратными бакенбардами. Разодет он был по кронайской моде – то есть цветасто, но не слишком кичливо.

– Команда на борту?

– Да, все ждали вас, теперь эти черти радуются, что можно загулять. Мне отпустить их на берег?

– Нет, пусть пока поскучают на борту, и будь готов быстро отчалить.

– Занести якорь подальше? – нахмурился старшина.

– Да, но по-тихому.

– Хорошо, капитан, – без лишних вопросов кивнул старшина и осторожно осмотрелся вокруг.

Нырнув под полог фургона, я наткнулся на настороженный взгляд Вадала.

– Ты куда-то собрался, брат?

– Да, вызов отца поломал мне некоторые планы, так что придется все делать бегом.

– Ну как знаешь, я планировал отметить удачный поход, – пожал он плечами, но явно поверил моей отговорке не до конца.

– Извини, в другой раз, брат.

В фургоне кроме пленников находились только мы, и это тоже настораживало.

Минут десять фургон трясся по брусчатке, затем резко остановился, и внутрь заглянула покореженная оспой морда нашего дяди.

– Где этот урод, я хочу порезать его на куски!

– Успокойся, дядя. Сначала отец примет решение, а уже потом ты сможешь поиграть с капитаном Аратом, – охладил пыл родственника Вадал.

Дядюшка дернулся, словно его ударили, но возражать не стал. Он был позором рода Омар – единственный родственник царя, не имевший звания капитана. И причиной этому был Джайме. Однажды сатарец услышал, что брат омарского царя похваляется удачной дуэлью с капитаном княжеской яхты. Недолго думая Арат прихватил десяток своих головорезов и взял пиратскую шхуну на абордаж. И это с яхты, абордажной командой в десять бойцов против почти сотни пиратов! Одно это являлось позором, а когда через сутки моряки нашли дядюшку связанным в дрейфующей шлюпке, его репутации пришел полный и бесповоротный конец: на бывшем капитане красовалась женская одежда.

Ватар довольно грубо выволок Лару из фургона, а Джайме оставил внутри. Разглядев что-то в глазах дяди, Вадал опасно сузил глаза:

– Дядя, не вздумай дурить. Если отец так решит, он будет твоим. Дождись. – После этого капитан «Коршуна» выразительно посмотрел на охранявшего вход в особняк моряка, и тот кивнул в ответ.

Монументальное здание из серого камня будто сливалось с окрестными скалами. И лишь зеленые заросли кустов и деревьев подчеркивали прямые линии стен и квадратных башен. К невысокому крыльцу вели четыре широкие ступени, на которых я едва не споткнулся, обдумывая, как выкрутиться из этой ситуации. Пока ничего дельного в голову не приходило, но маленькую висюльку артефакта я все же зажал в кулаке. Цепочка была отделена от кулона еще на корабле. Когда застрелили гвардейцев, у меня было желание воспользоваться этой штукой, но, даже если бы она сработала, что не факт, – мне в одиночку пришлось бы грести к берегу, предварительно загрузив в шлюпку княгиню и не очень легкого капитана. А на это ушла бы уйма времени. Конечно, можно было перерезать глотки всем на корабле и заниматься греблей без спешки, но это уже перебор. К тому же оставался вопрос с братом княгини.

Теперь, когда вариантов уже не оставалось, я решил снять кулон, чтобы в нужный момент не стоять со свисающей изо рта цепочкой, как идиот из анекдота про пакетики чая.

Стены обширного холла, на которых по классике жанра должны были бы висеть здоровенные картины великих царей Омаров, оказались пустыми, но память пирата подсказывала, что воплощение тщеславия местных хозяев еще ждет меня впереди. Из холла мы попали в большой коридор с высоченным потолком, правую сторону которого занимали большие окна на улицу. Пока я осматривал местный интерьер, Вадал с Ларой уже дошли до зала Пиров, так что пришлось догонять.

Зал впечатлял – огромное помещение в средневековом стиле буквально подавляло неокрепшие умы гуляющим под сводами эхом, но главной достопримечательностью были скульптуры, выстроившиеся у стен как почетный караул. Здесь были представлены все предки Эдгара. От первого Омара, чей отец еще пас своих коз на скалах острова, а сам он впервые ушел на разбой почти четыреста лет назад, – до широкоплечего здоровяка, царствовавшего в данный момент. Кронайцы не доверяли холсту и краскам, они предпочитали прочную бронзу – ну и размерчик чуток побольше оригинала – так для солидности. Хотя следует признать: статуи были сделаны довольно профессионально.