Заблудшая душа. Переселенец - Страница 119

119

Упряжь и седло мало напоминали лошадиные, но все равно неплохо держали всадника. Что примечательно, железа на вожде было мало – немного в костяной броне и шипы на дубине, а вот драгоценного металла для усиления рога своего ездового монстра морх-всадник не пожалел. Насадка представляла собой вытянутую пирамиду из качественной стали, жестко посаженную на рог с помощью забитых в просверленную кость костылей. Морхи вряд ли были хорошими кузнецами, так что здесь явно постарались люди-рабы.

Огромная луна вальяжно выползла на небосвод, намекая завистливо побледневшим звездам, что именно она здесь царица, и удивляясь, почему людишки еще не спят. Своей палатки у меня не было, точнее, я приказал оставить в городе все пять возов с нагруженными на них частями циркового шатра, который по ошибке назывался палаткой императора, поэтому пришлось спать под своеобразным навесом из легионерских плащей. Сразу вспомнилось пионерское детство и ночевки на природе. Может, по этой причине, а может, из-за действия эликсира, но спал я как ребенок. Возможно, даже проспал бы на несколько часов больше, но меня разбудили странные звуки – лязг железа и крики.

Сначала я подумал, что мы проспали приход морхов, но, выскочив из палатки, увидел, что все намного проще. Впрочем, радости от этого было немного.

Огромная толпа сгрудилась вокруг импровизированной арены, на которой сцепились два рыцаря в полном облачении. Гвардейцам с трудом удалось пробиться сквозь толпу зрителей, и я встал на краю пустого пространства, молча наблюдая царственным взором за этим безобразием – надеялся, что мое появление поставит точку в сваре. Как бы не так!

Граф, имени которого я так и не удосужился спросить, с одной стороны и Ксандр с другой сдерживали разделившуюся пополам толпу рыцарей и оруженосцев. И если бы не это, а также какие-то неписаные правила, здесь уже шло бы настоящее побоище. А так все ждали своей очереди, чтобы подраться.

– Прекратить! – заорал я, но и это не подействовало. Два неизвестных мне рыцаря, южанин и северянин, сцепились не на шутку. Из многочисленных ран уже текла кровь, но они не собирались останавливаться. Аккомпанементом моему крику южанин провел серию ударов тяжелым мечом, и северянин принял на щит лишь половину – вторая досталась потрепанным латам.

Ну что ж, зайдем с другой стороны.

– Соло.

Тихого слова хватило, чтобы сентар и один из его постоянных помощников, седоусый тирах, с разбегу воткнулись между дуэлянтами и приняли на свои щиты удары драчунов. Рыцарская толпа недовольно загудела, но схватка уже закончилась, причем не по инициативе дуэлянтов. Южанин со вздыбленной лошадью на щите наскакивал на тираха, но тот умело отражал его удары щитом, не нападая в ответ. А вот Соло церемониться не стал – после первого же удара северянина с сюрреалистической собакой на броне сначала двинул его ногой в бронированную коленку, а затем, отбив следующий удар меча щитом, обратным махом заехал кромкой тяжелого древесно-металлического сооружения в шлем. Северянин тут же рухнул на землю. В это время Ксандр с еще одним рыцарем оттащили южанина от тираха.

– Что здесь происходит?!

– Тренировка, ваше величество. – От массы северян отделился граф в полной броне, но без шлема.

Я несколько секунд смотрел в его покрасневшие от вчерашней пьянки глаза, а затем резко повернулся к Буйволу:

– Ксандр, только правду.

Ох, как же ему не хотелось говорить! Но несколько часов в одиночке дворцовых подвалов и угроза позорной казни способны вставить мозги даже такому отморозку.

– Благородный рыцарь высказал предположение, что наша вчерашняя задержка и позднее прибытие на поле боя были вызваны осмотрительностью, а не обстоятельствами.

– Смотри-ка, как ты умеешь красиво говорить. Даже не знал. – Я покачал головой, но, услышав презрительное фырканье за спиной, повернулся уже к графу-северянину. – Действительно, граф, вы правы, красивый слог – это позор для рыцаря, ведь ему больше к лицу ложь!

Граф подавился смехом и яростно впился в меня взглядом. Впрочем, субординации никто не отменял, и не графу играть в гляделки с императором.

– Собрать отряды и вздеть броню! А драчуна с длинным языком в «острие».

– У него слишком слабые латы, – попытался возразить граф.

– Такому храбрецу латы вообще не нужны!

Бывшее злаковое поле загудело и забурлило людской массой. Но мне лишь поначалу показалось, что лагерь проснулся недавно. Облачившись в броню и с трудом забравшись на подведенного ближе коня, я увидел, что легионеры уже заканчивают насыпать временные укрепления, перед которыми установлены древесные шары – моя вчерашняя придумка.

– Ксандр, берешь всех своих на левый фланг. Я буду с северянами на правом. С этого момента ты подчиняешься сентару Тауху Соло.

– Повиновение императору! – синхронно отсалютовали рыцарь и гвардеец.

Ожидание немного затягивалось, и лишь когда солнце почти добралось до зенита, а где-то в далеком городе служитель забирался на башню, чтобы дать полуденный колокол, из-за холмов появились оруженосцы-южане, посланные на разведку Ксандром Беллом. Кряжистый оруженосец на невысокой лошадке повел свою группу к своему сюзерену, но тут же был послан им на правый фланг.

– Повиновение императору, – заявил пожилой воин с явными замашками бывшего легионера.

– Говори.

– Морхи в двух часах пути отсюда.

– Сколько их?

– Тысяч двадцать, не меньше.

– Молодец, воин. Ты заслужил собственный герб, – милостиво кивнул я разведчику. В этом мире, чтобы сделать из простого воина дворянина, не было необходимости в особом ритуале с преклонением и целованием в губы – достаточно слова императора, ну и соответствующего документа. Поэтому я тихо сказал находящемуся рядом Соло: – Проследи, чтобы о нем не забыли.

119